Много стихов под морем
-1-
Анна. Имя королев и святых.
Анна. Анна – Осанна!
Аллилуйя, Анна!
В нервных жестах – всегда что-то спонтанное,
Чуть-чуть неземное, глубоко спрятанное.
Как будто всегда – между, всегда – на пороге...
НЕ ЗАМАЙ МОЮ ДУШУ, НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ!
И откуда здесь, к черту, этот запах ладана?...
Анка. Хрипота. Пулемет, кожанка не по размеру
А глаза – все те же, глаза без меры..
Глаза-пропасти : опасные, странные.
Глаза неприкаянные, непрестанные,
Серебряные. Стальные. Зеркальные. Анные....
-2-
Вербена. Верба. Воробей. Вера.
Как веревочка ни вейся – все равно отмерят,
Да отрежут все семь раз. Семь – твое число.
Если б не было так больно, сказала бы – повезло.
...Плут-сентябрь шепнет, что глупо это- верить друг другу,
Вместо неба развернет серый веер с желтым шелковым кругом...
Даже бровью не поведет, даже не повернется!, –
Что ей – если солнце всегда там, где она рассмеется?
В чем бы ни было, – всегда соразмерная,
Строгая, как икона. Благо- и не- ( на чем пробу ставить?) – верная!
Пламенная, немного слепая, очень ранимая,
Проходящая сквозь стены, ни с чем не сравнимая,
Неподвластная ни плевкам, ни ржавчине тысяч лет..
Линия горизонта : ни потрогать, ни сказать, что ее нет. .
-3-
Ольга. Имя – круги по воде.
Фиолетовое кружево северного дождя.
Имя полярного лета. Имя – к беде.
Имя, которое произносят, уже уходя.
Имя – всегда одной и той же княжны!
Имя, за которым – кровь и копоть на крыльях испуганных птиц!
Глаза – обязательно голубые. Глаза грядущей войны, –
Ледяные мечи в усталых ножнах ресниц...
Ольга. Камень язычества, с которым уже- только на дно!...
Соболиная мантия прошлого – на горле узлом...
Кто сказал, что воля – это то, что с рожденья дано?
Эх ты, полонянка на каменном троне долга и слов..
Ольга. Имя мучительных поисков в темноте.
Ледовитой ярости и такой же звериной тоски..
Имя теряющих – и находящих уже на кресте..
Имя-шрам, никак не сходящий с руки.
-4-
Ирина. Радуга после апрельских дождей.
Имя весны, умытого неба,
Потемневшего снега
И глянцевых, важных грачей..
Имя-ручей.
Имя зари.
Имя, которое хочется повторить..
Ради яркого фантика – даже стащить с витрины,
И – ириской во рту, – перебирать-говорить...
Имя- весенних ночей пелерина.
В час, когда оживают герои Грина
В ясной, хрустальной, тугой темноте
Где-то будто птица просвиристит, – Ирина !-
Имя, танцующее фуэте.
-5-
Екатерина. Катенька. Кис-кис, детка!
Под шелковой шерсткой – ровно двадцать когтей
И каждый из них норовит зацепить
Прямо за сердце.
Екатерина... Имя в виньетке
Ренессанса, барокко, жеманных ночей
И яда, подсыпанного невзначай
в чай, –
привычка случайно забыть
об этом, – ах, перепутали с перцем!
Но пудру с лица. как пыль вековую, смыть
И увидеть- лицо Христовой невесты...
Екатерина. Имя неистовой силы.
Екатерина – губы, как живые, с холста
До сих пор способны казнить или миловать.
Екатерина – вечная terra incognita.
-6-
Анастасия – имя из детских сказок!
Анастасия – шуточки да проказы!
Огневая, – знай пляшет да под ноги сыплет смех!
Будто это – ее оружие, ее защита от всех...
Анастасия – имя, которое могут надолго забыть,
Заменить другим, посчитав, что вправе
А потом изнывать, как под снегом- травы
И босыми по насту искать-уходить...
Но найти вместе с совестью, найти – где-то в далеких странах
Под фередже царицы с именем Роксолана...
Эх, Настенька, – все-то нам если бы да кабы!
На Руси таких выносят, как хлеб-соль из избы!
На Руси таких по воду шлют с дырявым ведром
А они все приносят в ладонях – снег с серебром,
Да с сусальным золотом, с васильками синими...
Анастасия – небо над спящей Россией.
-7-
Ксения, Ксения... Ветер осенний
Имя сумерек.
Имя-берег
Где, будто маяк, сквозь туман горит
Рябины яркая кисть
Имя, похожее на оборвавшийся лист.
...Острый запах грибов, голые ветки ракит,
Осень – на миллионы километров и лет!
Ксения – имя тревожных комет
Сходящих с пути как с ума
Вниз, по русым лестницам кос
И шепчущим за миг до падения:
" Ксения – вечный вопрос,
Ксения – воскресение,
Ксения – птица Феникс,
Ксения – звезда с координатами Икс
Подающая сигнал SOS."
-8-
Лидия. Имя Льда и Меда.
Имя Времени, –
Золотых, вертикальных, хищных его зрачков..
Имя жрицы безликих богов
Умирающей с каждым ударом медного гонга
Под свистящий шепот храмовых змей...
Лидия. Дитя ледников,
Груд камней,
Насыпанных Воинами Восхода
Перед тем как уйти под веки веков...
Вечнодевочка, ждущая смерти солнца.
В ожидании этом флейта ее поет
Сотни лет на одной бесконечной ноте:
фью....фью....фью...
Когда кончится мир, она, наконец, рассмеется,
Истомившимся змеям подставив яркий покорный рот....
-9-
Татьяна. Медной горы Хозяйка.
Все глядеть в малахитовый сумрак глаз.
Все искать там взгляд попрошайки
И находить январскую стужу.
Все обманываться отсутствием резкости,
Выполняя непроизнесенный даже приказ..
Но сейчас,
Вот прямо сейчас ! –
Показалось ли ? – из глаз плеснуло наружу
Будто рыба – и опять ушло в глубину..
За такие минуты, случается, губят душу...
А что это было? Она и сама в неизвестности.
И, быть может, это она сама и идет ко дну...
-10-
Марина. Морская -ласковая?
(Что там были за девы, чьи песни слишком манят?)
А по-русски-то : Морена, Мора. Богиня смерти. Чур меня!
ЧАСТЬ 2
" Имя имен в первом крике младенца
узнаешь ли ты, повитуха?"
Александр Башлачев
-1-
Андрей. Первозванная ноша, – она, как горб, – другим на потеху!
Держи нос бодрей, ловец человеков!
Расскажи, уютно ли в лодке, если рядом кто-то идет по воде?
Не тускла ль позолота, если рисуешь нимб?
Если семь лет молчать – сколько улыбок спряталось в бороде?
И сколько было из них – воистину искренних?
И сколько раз ты пытался идти, и всегда – почему тонул?
Сколько лет ты искал материал, способный сиять?
Сколько масок содрал, прежде чем хоть один раз – вдохнул ?
Сколько языков изучил, прежде чем научился – молчать?
И когда понял, почему так часто рифмуют любовь-морковь
Как сумел осознать, что не стыдно быть – этим ослом?
... В темной, жалкой лачуге она плакала, а он молчал ей о том,
Как неважно все, кроме ее первого бала и прядки над бледным виском...
-2-
Сергей. Э-гей, разбойничек-Соловей!
Думали, выправит Айседора?
Велика Федора –
Да дура!
А серый – это цвет пыли, странствий и старых скал
Серыми могут быть одновременно и волк, и овца
Так, как можно писать про березки и писать в хрустальный бокал
Оттого не теряя ни таланта, ни красоты лица
И его будут находить под утро среди разбитых зеркал
Подумают, – пьян, а он ходил по ту сторону Пустоты
И так набрался ее, что потом всю ночь затыкал
Свою душу грязным тряпьем суеты!
А душа во всю глотку кричала – за аккордом аккорд,
Так, как можно познать – только стоя на самом краю...!
....И за окнами странник подберет свое имя, – и побредет,
В такт помахивая клюкою – в даль свою радонежскую.
-3-
Владимир. Так ли Красно твое солнышко
Над древней землей
Той, что ты был призван спасти?
Володей – миром души своей. И уздой
Рогнедовой ненависти.
Да коней привередливых – не гони, где твой страх?
Понесут, если б в небо, а то, как обычно, – в трясину!
Где так тошно оттого, что даже облаку положено быть – в штанах,
Чтоб в карманы их засунуть красную паспортину...
Чтобы спрятать в них просроченную бомбу мировой революции,
И размышлять, собирая у бронзовых ног гвоздики, плевки и листья,
Что лучше всего – быть Вовочкой: у него нет проблем, кроме поллюции.
И пусть другие надутые умники ищут истину!
-4-
Игорь.
"Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском",
Декаданс, гимназистки со взглядом цыганским,
Как изысканно вянет букет у окна, –
Гиацинтовый мой, – ночь нежна...
Ах, – как нервно, печально, безумно устали
Вы уже от свечей, пахитосок, вуалей!
Ах, – зачем вы мечтаете о войне?
Вам опять снились всполохи, крики коней,
Вы опять просыпались с оплавленным взглядом?
Полно. Прошлое быстро становится ядом.
Полно, князь мой. Мечей уж давно не куют,
Дань снимают лишь вязким теченьем минут,
И никто не глядит на обидчиков ныне
Рысьим взглядом языческой Вашей княгини.
-5-
Петр.
Может ли камень быть трижды расколот, оставаясь таким, как был?
Или это всего лишь сказка о том, что можно красиво предать?
Нет ответа, апостол....Нет ответа – но даже если б и был
Его надо выстрадать.
И именно так определяют где белый, а где черный, когда лебедь – одна.
Когда на Лебяжьем озере – из десяти эшелонов с детьми один уходит под лед...
И так однажды просыпаются в психушке, смешав времена,
В которых не поймешь, кто герой анекдотов, а кто реально живет...
И так прорубают окна в Европу, забывая в сенях Сибирь.
Так в припадке гнева учатся собственноручно казнить.
Так меняют ключи от рая на замызганную псалтирь.
Так играют с юной Фике, глядя, как ее губы легко выдыхают : "Убить!".
-6-
По Рассее слух прошел:
Николай с ума сошел!
А сумасшедшим нынче проще
Все равно смысла нет ни в чем. Так какая разница?
А тут хотя бы есть шанс превратиться в мощи...
И этим прославиться....
Но и здесь не обогнать тезку- Угодника!
Даже Деда Мороза – и то придумали.
А решишь из принципа стать греховодником, –
Так у нас на мораль давным-давно плюнули..
И от этой нелепицы, право, хочется
Стать Миколой – чучелом из соломы.
Растопырить пальцы – и ловить ворон.
Однозначно более безопасно, чем трон.
А придет отче Серафиме с очередным пророчеством, –
Что с меня взять? Разве что соломенную корону
Одиночества...
-7-
Константин. Город с твоим именем жив, но у него другое лицо.
Базилевс с твоим именем мертв, но его лицо смотрит с древних монет.
Если твое имя повторять, оно легко может свернуться в кольцо
Оставаясь при этом константой, которой в учебниках нет.
Твое имя начинают произносить, когда думают о сложении
В твоем имени есть даже что-то об управлении государством
Твое имя можно найти как производную пространства и времени
А еще его можно употребить как лекарство.
Твое имя – ворота в мир черных дыр и аннигиляции.
Твое имя – импульс в цепи электрической.
А у девиц с Молдаванки и Пересыпи на него – такая реакция,
Что поневоле станешь думать исключительно метафизически.
-8-
Леонид
Со щитом или на щите, Герой?"
Со щитом, мой муж, со щитом!"
У мужества – два лица: страх и жажда его превозмочь.
И у смерти их тоже два – одно на каждый день, другое – однажды...
Если каждый день видеть первое, становишься легким, как ночь.
Если увидишь второе – абсолютно все перестанет быть важным.
И миллионы боятся старухи с косой, а она хохочет внутри минут.
И есть единицы, – они хохочут в каждой минуте, танцуя с ней.
Потому про них говорят, что они – дети зверей,
Так как взрослые, тем более люди от этого быстро сдают.
Звери опускают морду на лапы, люди путаются в словах,
Сажают деревья, строят игрушечные домики
Очень сильно воображают, что от этого окажутся на небесах
А на самом деле те и другие превращаются в холмики.
Дети – другое дело. Они и знать не знают про,
Им все равно, по какую сторону играть в пустоте..
"Со щитом или на щите? Отвечай же, глупая, бедная Геро!"
" На щите, львенок, на этот раз – на щите"
-9-
Александр
Это имя сжигает, как в топке. всех, кто им наделен.
Оно – саламандра, зачем-то заключенная в звук.
И оно пробуждается, стоить няньке повысить тон
Оно выпускает когти, если не кормить его с рук.
Оно не дает ни спокойно жить, ни спокойно уснуть.
Если ты дашь слабинку, оно тут же уйдет в разнос!
Оно не терпит слюней, его невозможно согнуть.
Его, как поезд, – можно только пустить под откос.
Когда оно смотрит на звезды, – оно хочет играть с ними
и бросить, когда надоест.
Ойкумена мала ему, как юноше – ползунки.
Человечек, если тебя хватит приручить хотя бы треть того, что в нем есть,
Ты обречен Вечности – царь ли ты, воин, или всего лишь пишешь стихи..
-10-
Ярослав. Ярость и слава. Яркое
Слишком яркое солнце чаще всего слепит глаза
И мудрость твоя – быть за
Спинами тех, кто рвется вперед.
И на полшага над – просчитывая следующий ход.
Ярослав. Яру, солнцу – слава!
Мудрости в мире растить хлеба – слава!
Слава очагу, в котором веками не стынет зола
Слава жизни, – такой, как есть: своенравной,
И обильной, и жаждущей – еще тепла!
Так, – зегзицею по Дунаю, – до сих пор летит, как стрела,
Выпущенная в завтра – дочь твоя Ярославна.